"...Я "Охоту на волков" когда писал – она меня замучила: мне ночью снился вот этот вот припев. Я не знал, что буду писать, но помнил только, что "Идёт охота на волков, идёт охота!.." И вот она меня мучила, и наконец через два месяца... Это было в Сибири, в Выезжем Логу, мы снимали там картину "Хозяин тайги". Я сидел под такой гигантской лампочкой (по-моему, свечей на пятьсот она была, у какого-то фотографа мы достали), в пустом доме – на месте сгоревшего. Золотухин спал "выпимши", потому что был праздник. И я сел за белый лист и думаю: что я буду писать? В это время встал Золотухин и сказал: "Не сиди под светом – тебя застрелют!" Я говорю ему: "С чего ты взял, Валерий?" – "Вот в Лермонтова стрелял пьяный прапорщик..." – "Откуда ты знаешь?" – "Мне Паустовский сказал" – и уснул. Я его на следующий день спрашиваю: "А почему тебе сказал Паустовский?" "Ну, я, – говорит, – имел в виду такую фразу, что – как нам говорит Паустовский. – Потом говорит: – Я тебе честно признаюсь, откуда я вчера самогону достал. Мне ребятишки принесли из дворов медовухи, а я им за это разрешил залечь в кювете и на тебя на живого смотреть. Вот поэтому...". Так что, значит, под дулами глаз я и написал эту песню, которая называется "Идёт охота на волков". Вот так, такие бывают истории..."
Москва, Институт комплексных транспортных проблем,
29.02.80 г.
                 Владимир Высоцкий

Рвусь из сил, и из всех сухожилий,
Но сегодня опять, как вчера,
Обложили меня, обложили,
Гонят весело на номера.

Из-за ели хлопочут двустволки,
Там охотники прячутся в тень.
На снегу кувыркаются волки,
Превратившись в живую мишень.

Идёт охота на волков,
Идёт охота.
На серых хищников,
Матёрых и щенков.
Кричат загонщики,
И лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.

Не на равных играют с волками
Егеря, но не дрогнет рука.
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка!

Волк не может нарушить традиций.
Видно, в детстве, слепые щенки,
Мы, волчата, сосали волчицу
И всосали: нельзя за флажки!

Идёт охота на волков,
Идёт охота.
На серых хищников,
Матёрых и щенков,
Кричат загонщики,
И лают псы до рвоты,
Кровь на снегу и пятна красные флажков.

Наши ноги и челюсти быстры.
Почему же, вожак, дай ответ,
Мы затравленно мчимся на выстрел
И не пробуем через запрет?

Волк не должен, не может иначе!
Вот кончается время моё:
Тот, которому я предназначен,
Улыбнулся и поднял ружьё.

Идёт охота на волков,
Идёт охота.
На серых хищников,
Матёрых и щенков,
Кричат загонщики,
И лают псы до рвоты,
Кровь на снегу и пятна красные флажков.

Я из повиновения вышел,
За флажки: жажда жизни сильней!
Только сзади я радостно слышал
Изумлённые крики людей.

Рвусь из сил, из всех сухожилий,
Но сегодня не так, как вчера.
Обложили меня, обложили,
Но остались ни с чем егеря!

Идёт охота на волков,
Идёт охота.
На серых хищников,
Матёрых и щенков,
Кричат загонщики,
И лают псы до рвоты,
Кровь на снегу и пятна красные флажков.