Когда надежды поют, как трубы,
их зов дурманит, как сладкий дым.
Они предельны, они сугубы,
и так несложно поверить им.
И вот – дорога, и вот – стоянка,
вокзал и площадь – в цветах, в цветах.
Восток дымится. Прощай, славянка!
Трубач смеётся, шинель в крестах.

Воспитан славой, к смертям причастен,
попробуй вспомни, ловя цветы,
какому зову ты был подвластен,
какому слову поверил ты...
Броня надёжна, тверда осанка,
припев беспечен: всё «ай» да «эй»...
А трубы просят: не плачь, славянка!
Но как, скажите, не плакать ей?

Пройдёт полвека. Другие губы
обнимут страстно мундштук другой.
И вновь надежды поют, как трубы.
Поди попробуй, поспорь с трубой.
А век не кончен, поход не начат.
Вокзал и площадь – в цветах, в цветах.
Трубач смеётся, славянка плачет.
Восток дымится. Земля в крестах.

1987