В колодезный квадрат двора
Пришёл к нам музыкант с утра,
Ах, Боже мой!
И в равнодушной тишине
Запел о птицах, и огне,
И о любви одной.

Он о закрытом спел окне,
Он спел о бешеном коне,
Ещё он спел
О иве-женщине одной,
Как плачет ива над рекой.
Ещё о том,
Как он безмерно одинок,
Как падает к ногам цветок.
Ещё о том,
Как стены старые темны,
Как серебрит их свет луны.
Ещё о том,
Как в битве был король убит,
Как наголову был разбит
Его гвардейский полк,
Как, плача, мчался вдаль гонец,
И сердце билось, как птенец…
И музыкант умолк.

        И окна взглядом он обвёл:
        Одно из двух: я плохо пел –
        Ты плох, певец! –
        Или черствей я не встречал,
        Чем в этом чёртовом дворе,
        Людских сердец.
        Как голос глухо здесь звучит,
        Как окон мертвенно стекло,
        Но, Боже мой,
        Как вздох, раскрылось вдруг окно,
        И сердце радостью такой
        Обволокло.

И сверху женщина глядит,
К его ногам летит цветок.
Ах, Боже мой,
Ведь ты теперь, мой музыкант, –
Глаза от радости закрой –
Не одинок!
Ты пой, на окна не смотри,
Лицо ты к небу запрокинь,
Ах, Боже мой!
Как стены старые темны,
Но над твоею головой
Такая синь.

        И он запел. День промелькнёт,
        Взойдёт вечерняя звезда,
        Закроется окно.
        Ведь в этом чёртовом дворе
        Спокон веков и навсегда
        Так заведено.
        Сквозь арку тёмную уйду,
        Цветок подаренный храня,
        Ах, Боже мой!
        Там сыпь булыжной мостовой
        Всегда бросает в дрожь, а здесь,
        Здесь вспомнят про меня!

И он цветок с земли поднял,
И в арку тёмную шагнул,
И вот уж разобрать с трудом
Сквозь толщу каменных домов
И уличный тяжёлый гул,
Что он поёт о том,
Как музыкант пришёл с утра
В колодезный квадрат двора,
Ах, Боже мой!
И в равнодушной тишине
Запел о птицах, и огне,
И о любви одной.