Присыпан уже нажито'го багаж
почти вековою пылью,
и дремлет привычно усталый Пегас,
сложив исполинские крылья.

Уже не страшит, что в вечности тень
уйти суждено вскоре – 
быстрей, чем погаснет усталый день,
и солнце утонет в море...

И если вспомнит Господь обо мне,
страдающей в жалком теле, 
пошлёт мгновенную смерть, и не
на скорбной больничной постели.  

А те, кто пока останется жить – 
по правилам этикета 
придут в последний путь проводить
и к  гробу положат букеты.

Проводят. Кто искренних слёз не  сдержал,
и кто – отметиться дабы…
И все – кто любил, и кто предавал,   
вослед пропоют дифирамбы.

А я – отстранённо, уже на пути
в сияющую неизбежность,
покаюсь сама и успею простить
обиды,  
      обманы,
             неверность…